top of page

black cat

 

рисую ее профиль на фоне ночи -
такой же черный и уклончивый, как четкость темноты

-Это ты меня придумала?..

..подумала над ответом, помедлила, дунула на угли, вынула из огня смуглое прошлое..

- Ну, предположим, я...мне кошки
по душе, поверишь?..
-Отчего же нет: я ногти об нее точу

 

Spanish

 

испанские мечты
не носят муфты
и не имеют фундамента
ты в чёрном
я в красном -
в рамке из фламенко и фуэте 

 

А и Б

А и Б сидели на заборе

А и Б друг с другом были в ссоре

Был один увертливей другого


     Был другой печальней остального


     А и Б умели веселиться -
     сочиняли буквам реплики и лица


     Наряжались, словно куклы, вычурные буквы

 

 

 

 

Акценты

Я верю,


    то ты никогда не бросишь курить
      и писать стихи,


   стихийно распадаясь на атомы
     и производя реакции,


    расставляя акценты

            на мелочах,


    грея руки о чашку.

 

Завтра

Завтра будет чудесный день.
     Я нарисую птицу
     на рукаве твоего пальто


    и смайлик на лице зеркала.

 

Мантры

Бился о волны камнем.


     Стучал рельсами в колесах
      и крышами по каплям.


      Плакал в глаза слезами.


     Замыкался ключ замком. ОМ пел мантры.

 

180

Повернись всё иначе –
  Градусов эдак на сто восемьдесят –
  Я бы подарила тебе
   Большой букет нежных,
   Но чувственных – цветов,
   И ярко-оранжевый галстук,
   Слегка пахнущий
   Апельсиновыми корками.
  Но компас размагничен,
  И я прагматично куплю себе
  Новые колготки,
  Пудру и тушь –
  Для новых декораций. 

 

Brick in the wall

В одном из кирпичей моей стены спрятана секретная комната. Там всегда пахнет кофе, и танцуют пары – струнные и саксофонные.

 

Dusty mike

My dusty mike,
 you broadcast sacred silence into mute ether.


I whisper my breath near your ear and you're smiling so confused and answer as an crack.

 

Fly

мне нравится сюрреализм
и твое умение летать
на самолетах
зонтиках
и просто без топлива
на неопаленных крыльях
невидимых фотопленкой
поглощая фотоны и пиво
перешагивая через тонны мусора
в стильных ботинках
не замусоленных взглядами
смотрящих вниз

 

Mompracem

My unfinished Sand Castle, my Little Mompracem, I wish you to be forever untouched, to be not desecrated by anyone’s banner. I only wish you to be lulled to sleep by clean waves of heart beating.

 

New

на мою гитару можно
поставить новые струны
на мое тело можно надеть новое платье
мои новые глаза и уши
будут рады этим переменам 

 

Rose flower

I will pluck a rose flower,

which grows near your former house, and I will put it in a pocket of the
  heart.
   My petals gently touch your cheek every night.

 

There are...

There are my fields and my mists – On my palm or in fist 

 

Березка

Самой тонкой,
    Самой юной
  Будь березкой
    По весне
 И дождя косые
Струны
  В унисон настрой
В листве.


 Но не гнись
 Под ветром грубым,
Хоть гибка
Ты и нежна.


Прочен ствол
И ветвь упруга,
Не рабыня ты --
Княжна.


Сок березы
Слезно каплет,
Наглый ветер
Обрывает
Корки-платья.


Листья пожелтеют,
Сок иссякнет,
Серьгами осыплются
Проклятья.

 

Вектор

Вектор твоей дороги
Приходит в точку
Прекрасного как сон
Заката
На берегу
Океана

Я хочу увидеть
Эту плоскость
Лишь проскользив
Едва заметным
Ветром
Подгоняющим
Чей-то гибкий
Парус
За линию горизонта

 

Гаммы

В музыке твоих слов
 Отсыревшие, но ароматные –
 Печальные гаммы осени

 

Где-то

Где-то ты так красиво улыбаешься.
     Скучаю молча.
Молчу. Скучаю.
Крыши. Люди. Чудо.
        Где-то в глубине твоих глаз –
       Ласковых.

 

Героиня

Если всё действительно так, как есть,
То разреши мне просто жить в твоих самых
любимых сказках, не имея,
конечно же, определенного имени и цвета волос,
Но всегда – с белой кожей и тонкими пальцами,
Гибко владеющими пластикой театра теней.

 

Если

Если бы были
 глаза голубыми,


стало бы небо
коричнево-чайным.
 

За окном

Мне приснилось,
   Что за окном зима
    И любимый город – как единственный,
      Кто помнит
   И без ума
     от.
   Проснулась. Прояснилось.
 

 

Зазеркалье

Приснись мне
  В белой рубашке
    И с простой сигаретой
    В руке –
   Пройдемся рядом,
    Молчаливо улыбаясь:
   Ты из другого времени,
    я из зазеркального
   Пространства мира,
    Созданного тобой. 

 

Заново

Я рисую себя заново
    На чистом листе ночного неба
     Искрами костра,
    Который ты раздуваешь.


Ведь я неспособна
Быть просто надписью,
Высеченной когда-то на скале
Чьей-то четкой и уверенной линией.


И ты не смог бы сидеть и смотреть,
Как обреченно истлеют угли,
И как предрассветный бриз
Безжалостно растворит очертания
Млечного Пути.

 

Колыбель

Пусть твоя постель
  Будет уютной колыбелью
    Из цветочных снов.


   Падай в душистый сноп
   Акварельного облака,
  Зашторенного уставшим
    Веком
  С несмытым макияжем. 

 

Кот дождя

На крыше кот наплакал дождик,
И первая звезда скатилась по
Водосточной трубе,
Чтобы вечерние фонари успели
Загадать свои спрятанные
В сумерках желания,
Которые, танцуя, исполнят влюблённые
В начало осени пары
Теней, отбрасываемых кленовым листопадом.

 

Крышка

Кошке
Крышка.
В банке –
Мышка.

 

Куклы

Внутри меня живет маленькая девочка.
    Она смеётся очень звонко
    и не стесняется своего мизерного веса.
    Она не проходила арифметику и не
   Выходила замуж.
    На купюрах она намалевала рожицы.
   На тротуаре она нарисовала одуванчик.
    Её забавляет всё непонятное
   В этом запыленном театре полуживых кукол.

 

Лужи

В весенних лужах
       Высокое небо
         Так близко,
     Так низко.

 

Музыка

Моего мудрого, но маленького бога
Обижали глупые, но большие люди,
Моих больших, но глупых людей
Дурачили умные, но подлые машины,
Мой немой, но шумный хаос
Выводил из строя умные машины,
Тогда я назвал его миром
И приказал быть музыкой

 

На улице Маяковского...

На улице Маяковского
  Живет облако,
    А по моей улице
   Гуляет барышня
    В изящных туфлях.


   Летом - в сторону моря,
   Весной – к полуострову
  Дождей.


  Потом обратно:
   От сугроба
      К осени. 
 

 

Нежность

Если бы моя нежность была
    Прозрачной,
   Ты пропускал бы ее через свои
    Теплые руки.


А может, растоптал бы,
Не заметив,
Или случайно столкнул
С подоконника,
Едва расслышав
Звон расколовшейся
Печали.

 

Оборка

под оборкой
кроткости
корчился
чёртик -
тщетно стараясь
не торчать,
но закричал
от отчаяния -
и был замечен 

 

Окно

Я раскрыла окно
В новый солнечный дождь.
Водной нити волокно
На асфальте блики множит.
Мне по ветру можно все –
Словно я его дыханье,
Словно я его лицом
Улыбаюсь на прощанье.

 

 

Очки

Твои глаза когда-то синели
Отраженным сиянием солнечного неба
Но кто-то продал тебе модные
Очки с замутненными стеклами

 

Потолок

Я снова не могу насмотреться
на ясное ночное небо.
Я снова не могу понять, как его
красота до сих пор живет в этом
ограниченном мире.
Мне снова хочется зажечь чью-то звезду
на его огромном потолке.

 

Прости

Прости,
 что не было времени
   открыть тебе
Лицо:
приходилось работать
за всех --
слушать
дождь и рисовать
окна.

 

Тени

Тени луны,
Блеск северного снега
В полярные сумерки,
Следы хвои
В запахе морозного
Вечера –
Я всего лишь сплю
Под холодными звездами.

 

Туман

Туманным утром мой пес притупляет нюх,
     Чтобы подслушать звон росы.


     Занавешенной ночью мой кот
      Прокрадется в твой сон,
Чтобы соскрести с наших душ
Конденсат сиротливых дождей. 
 

Узоры

Свечи в твоих венецианских окнах


          Нарисуют узоры тенями от ветвей дубов

 
       Заброшенного парка

 

Утро

Едва протертые глаза.
     Два экземпляра потертых
      джинсов.


     Утро надевало солнечные
       Бусы на край одеяла. 
 

Чай

На дне
   мировой чашки с чаем
      живет морская звезда,
сбежавшая от соленой свободы
в подслащенную воду без йода,
в декорированный уют --
к тебе
и ко мне
 

Штрих

Останься тонким штрихом,
   Ведомым вдохновением художника.
   Сделай это для моего семицветика,
   Скопированного маслом
   И вытатуированного
     на коже подстрочника.
 

Шутить с тишиной

Он будет все еще феноменально красив,
 когда ее,
настоящую и сокровенную,
вынесет на берег,
туда где бегают
барашки волн,
морские насекомые,
и оскомину
набивают камни
океанской солью.
Его взгляд сольется с горизонтом.
Они сядут рядом под пляжный зонт --
шутить с тишиной.
 

Я хочу...

Я хочу, чтобы все время была
  Ночь –
   Волшебная, тихая и задумчивая,
  С крепко спящей суетой
   И надежно спрятанным лишним шумом,
 Мягкая, как кроличий полушубок,
  Доверчивая, ручная, тягучая,
  Незаметная, как тонкий скотч.

 

 

Девочки выросли

 

Девочки выросли
Девочки вынесли

Мусор из комнат для мозга 
И сырости

Девочки взялись за руки
И головы
Девочки сделали
Девочки поняли

Девочкам дома не до работы
Девочкам в пятницу не до субботы

Девочки крылышки вовремя вымыли
Девочки глазки протёрли от пыли

Девочки ранки ровно заштопали
Девочки вытерли тщательно сопли

Девочки стали такими красивыми
К девочкам мальчиков тянет так сильно

Девочки вкусные
Девочки-Вишенки

Девочки встали
Девочки вышли

 

 

 

Мой старый я ушёл

 

Мой старый я ушёл
Ушёл за новым мной

Накинул капюшон
И скрылся за горой

Под вечер поседел
И умер к Рождеству

А то, что пил и пел
Успел отдать ему

Успел переписать,
Что утекало вниз

Добавить, доиграть
И разогнаться ввысь

Подвесил потолок
На ветках тополей

Переступил Порог
И выдохнул елей

Отвесил всем поклон
И создал новый Сон

 

 

Художники снов
 

В моём Доме все окна
разных цветов
А жители — 
Художники Снов

 

 

Кукла, сломанная пополам
 

Кукла, сломанная пополам,
танцует, поёт и смеётся

Кукла, сломанная пополам,
идёт собирать цветы

Тот, кто куклу сломал пополам,
не проснётся

Тот, кто с куклой ушёл навсегда,
был не ты

 

 

Обет
 

Я дал Обет Молчания,
уйдя однажды в ночь

Я дал Обет Молчания:
одни тире и точки

 

 

Conjurer 

I tamed little fabric butterflies by singing about a homely autumn. 
I kicked away mechanical tigers by showing them fabric butterflies.

 

 

Wish Tree 

The tree has dried up, but in the night breeze brightly colored tapes fluttering flickered, 
And the strange birds quietly sing their magic songs. 
My heart is pounding because still able to love beauty.

 

Lilac-blue evening 

There is a magical lilac-blue evening, which hidden in paper haze of childlike picture. 
Let`s go, let`s go with me to there. 

There is a coral dawning, which embraces naked fingers by warm surf, and there is a sand, which smells like sky tenderness. 
Let`s go, let`s go with me to there.

 

Just come up 

When there will be the end of all words, sounds and outlines, 
Just come up and embrace me 

When all the rivers will flow away and no one bird will fly back to these places, 
Just come up and embrace me 

When the silence will become so loud and you couldn`t hear my songs, 
Just come up

 

 

 

Навести меня здесь
 

Навести меня здесь, в тишине, 
За портьерой угрюмого вечера, 
За гранью отжитой скуки 

Навести меня здесь, в безмолвии, 
Молчанием тронь откровения дверь, 
Заходи, не снимая сердца

 

 

 

 

Стояли статуи на разных берегах
 

Стояли статуи на разных берегах
Из соли 
суть
одной волны

Стояли статуи на разных берегах
пожизненно друг в друга влюблены
 

 

Winter 

Всё, как есть, голое. 
Красиво. 
И холодно.

 

 

Фигурки
 

Мой зыбкий дом 
стерегут маленькие 
глиняные фигурки 

С искусно нарисованными 
однообразными лицами 

Их пёстрые одежды 
расцветили 
хрупкие витражи 
моих окон

 

 

Камни и смех
 

Я и камни 
и смех 
и вода 

я та 
кого нет 

всегда

 

Мимо моих цветных фонариков 
 

Мимо моих цветных фонариков 
Летят птицы 
От моих цветных карандашей 
Остаётся их след 
На небе


 

Little man on my palm 

The little man is 
dancing on the palm of my hand 

The little man 
tries to escape 

I feed him bread 
I water him milk − 
He doesn’t want anything else to know 

The little man 
grew up and got stronger 

I am attached to the little man 
but he wouldn`t stay longer 

Маленький человечек 
танцует на моей ладони 

Маленький человечек 
пытается убежать 

я кормлю его хлебом 
я пою его молоком - 
он ничего другого не желает знать 

маленький человечек 
подрос и окреп 

я привык к человечку 
но его уже нет

 

 

Little paper shadoof 
 

Little paper shadoof 
fell asleep on the floor 
His weak wings get crushed of heavy dust 

He'll never know the warmth of your hands 
and will not see the emerald sky

 

 

Night hunting


Ancient birds silently look at the stars through the deep foliage. 

Young Tigers go on night hunting in foreign forests.

 

 

 

Black-and-white film 

From a small cabinet of self 
You see the world as black and white, baby 

Oh yes, this movie is for people just like you 

Colored wonders will never place 
in your little box, honey 

and all I have to say is "I’m so, so thankful, for you, Babe" 

Черно-белое кино 

Из маленького шкафчика своего я 
Ты видишь мир таким черно-белым, детка 

О да, это кино для таких, как ты 

Цветные чудеса никогда не влезут 
в твою маленькую коробочку 

и всё, что я должен сказать: «Спасибо. Большое тебе спасибо»

 

 

Глубоко под землей растет моё дерево

Глубоко под землей растет моё дерево: 
теплое, надежное и высокое 
Далеко над водой взлетит моя рыба: 
радужным всплеском мерцающих звезд


Stratosphere

Your dandelions are frozen in their greenhouses.
Your bare feet are stuck in their pavement up to the neck.

​Your head in the stratosphere is much higher than their buildings.


Light plumelet

Light plumelet flying in the wind,
just above the ground, just below the clouds.

Light plumelet has no outlines and no colors,
Without the weight and the name of
-its path is as follows…

Sailing ships 

I am learning to paint your colors 
In order to my characters 
could stand right on the stave 

I'm saving the grains of sand and stones 
for protecting your shores 
In order to my sailing ships 
would float right on by wind 

Я учусь рисовать твоими красками, 
чтобы мои буквы 
встали на нотный стан 

Я берегу песчинки и камни 
для твоего берега 
чтобы мой парусник 
плыл по линии ветра

Here is a woman

 

Here is a woman

 who could be clean and beautiful

She see the crack in all that touch

 Her empty eyes

 

Here is the road

 which could lead you home

It makes a dusty circle and back right to dead point


The gray bird

Gray The Bird, the silver gold
Your clear eyes are full of hope and sadness

The fragile and untouchable gray bird,
Your wings become the cloudy evening of my silence


The Little Sun

The little shiny sun,
which beats upon my skin,
Is doing something fun
And tries to go within.

Its little looking glass
Plays as cats & mouse.

Be with yours 

Just let the wind ruffle your hair
Just let your foots step on 
Wet sand
Where they wants

By the way

Be the Water, be the Way, 
Be with yours

The emerald bird
 

Little bird, the emerald bird of my sunshine,

Please, tell me that the water which falls by this rain
is alive

 

And please, tell me that the song which
is sounding right now is not your swansong


Бирюзовая птица

 

Маленькая  птица,

Бирюзовая птица моей радости,

Скажи, что этот дождь принес живую воду

Скажи, что эта твоя песня не последняя
 

 

 



Black and white rose

 

Black and white rose of purple evening,

reveal for me your petals

for showing me your heart.

 

Lilac star of black and white dawn,

don’t let me fall before I try this dust.


Черно-белая роза
 

Черно-белая роза фиолетового вечера,

Раскрой передо мной свои лепестки –

Покажи своё сердце.

 

Лиловая звезда черно-белого рассвета,

Не дай мне упасть, не попробовав этой пыльцы.
 

 

Between

 

My spirit soars, where seagull’s trace is,

Between the sail and shy sunrise,

Between moon’s salt and coast’s star dust are,

Between your cry and my repose

Women’s story

Череда разных женщин под одним и тем же платьем,
Смотрящих на меня, не мигая,
Пишет одну и ту же историю.
В этой книге нет портретов – только усталые наброски букв,
Цепляющихся к краю юбки.

Aim

Girl, shooting at rain without an aim,
What is the wet sand, 
where your name 
is told? 

Girl, decomposing herself for a rainbow,
colors, which making you glow,
are blue, 
as my basic Hot-Cold

Запретное слово на букву «Л»
 

Запретное слово на букву «Л» висело, прибитое
 к стенке гвоздём
С запретным словом на букву «Л» ходили гулять
  без зонта под дождём

Запретным словом на букву «Л» слагали неправду
 о чёрном дне
 Запретное слово на букву «Л»
цветёт на моём окне

 
 

Lothlorien

Please save for me Lothlorien’s bloom and silver-gold

grant me your maple leave

for I could colore autumn sky in lilac-purple cold

 

Divide with me your inmost bread

for I could learn make fire-salt

and for snowflake‘s shamanic dance

right thru and over our bed

 

 

Wonderwork
 

Let me see this wonderwork just once again
  when you are my verve
    where I am your flame
      just as wind is so chaste
and the stones sing just truth – not the pain
 

 

How do you see…

How do you see the sky today?

Are there sailing ships of ancient half-birds

   and are there unquenchable stars

       Which gives you their shining and way?

 

Are there night noise in your breath

     and are there the person who knows my Mysteria?

Комната

Комната, из которой видны деревья, потеряна 
в лабиринте

Комната, из окна которой свет падал на солнце,
выжжена холодом

Комната, в которой зима и лето любили друг друга
всю осень,
растеклась по весне и просочилась под землю

Комната, оплетенная паутиной, забитая пылью,
забытая всеми,
хранит мой алтарь

White-Butterfly’s wave
 

Here was a White-Butterfly’s wave, which glimpsed behind my window-glass – during split second, just making its passing

I swear, I saw you, White-Butterfly’s wave

 on Eternity Blade,

  and thank you for possible-blow,

   which you gave me

for
 I could be waiting


Я смотрел, как горит огонь и как течет вода ...

Я смотрел, как горит огонь 
и как течет вода 


Я искрился и лился 
умирал и дышал 

не знал ни о чем 
и умел быть 

каждым 

днем

Каблуки

Каблуки осенних холодов –- красная помада 
на асфальте городов

***

Тепло летело, 
спотыкаясь о стены. 
Холод визжал, 
скрипя о замки. 
Мели метели, 
в окно потели. 
Глаза хотели — 
тела плели. 
Реки слагали 
мели.

I like your eyes 


I like your eyes when they're looking in these lakes, 
like there're riveres which are made of star gems, 
lying here 

I like your hands when they're getting all these stones, 
like they have inside all the truth about this way in its void 
or its incoming shores 

I love your muted voice when it is crying from the vault 
like birds of catacombs, who splintering their hearts 
against this cruel highness 

I love to were your well-worn close, 
because they heats my hopeless chords


He was and She was


He was 
and 
She was – 
but that’s just a dose 

And he was a flame, 
and she was a frost, 
but was it a warm – 
just Nobody knows 

And she was a song, 
and he was a noise, 
but was it a record – 
just Someone resolves 


And there were hole world 
and emptiness – toys, 
and Everyone knows
what was their choice

Phoenix

Gentle Phoenix, sleeping 
in twinkling blue floret, 
your house have kept my flames, 
your ageless song is shouting its sooth. 

Sitting on airless coast, 
Hidden my soles in the sand, 
I hold you in arms, and favor your breath – 
in contact with youth

Лицо 

Когда я забываю, кто я, 
Появляется это лицо и строго-строго 
смотрит на меня 

Лицо без тени сочувствия, 
лицо, искусно выточенное кем-то безжалостным 

Это лицо вырезано в стволах деревьев, 
это лицо носит каждый прохожий 

У всего, что учит меня быть собой 
лицо истинной любви 

***

Фонари вдоль этой
 улицы погаснут

Если ни ты ни я
   не оставим
включенным свет

Камни падают с неба
  когда низко
  летают птицы

Ночь остается
  мертва
     до рассвета
 луны
за окном
 

Льдинки

  Ты заходишь в мой дом без стука,
     расстегиваешь молнию на моей куртке
    и достаешь из сердца все осколки-льдинки

Танцуя солнечными зайчиками
                         в твоих ладонях,
они заставляют весь мир
                           звенеть,
                            смеяться
                       и плакать


 

Я спрашиваю у пустой комнаты

 

Я спрашиваю
 у пустой комнаты:

 – Где все эти чудесные
                                  вещи,
    для которых светился
                торшер?

 

  – Где мои любимые
                  книги,
      теснящиеся так уютно
    плечом к плечу
     в теплых полках
    из старого дуба?

   – Где мои расписные
                     куклы
    и механические часы
     без линзы, где
     веселый голос
       радиоприемника
    из-за клетчатой
            шторы?


      – Где пепельница
    для гостей на
    сутулом столике
     и кресло на
   низких ножках?

     – Где  смятое платье
    любимой подруги,
   небрежно брошенное
    на стул?

     – Где  голоса друзей,
     звоном разбивавшиеся
 в бокалах?


      – Где  моя смешная
       ручная птица,
      которую я так любил
     выпускать из клетки?

 

Она отвечает мне стоном
 безнадежно прогнивших
 половиц, она
 

отвечает мне скрипом
двери, покосившейся
на проржавевших
петлях, она
отвечает мне эхом
внутристенной сырости –
с глубоким вздохом,
с немой печалью:

– Ты оставил их там,
в другом доме,

ты оставил  их там,
в чужом сердце
 

Женщина

Черная женщина бьется в рассвет 
комкает землю в ступнях и ладонях 
плюется, рычит 
хватает волосы ртом и руками 
вспыхивает 
стучит кулаками 
кусает камни 
мерещится 
самой себе 

Повесть о Господине, который не слушал новости

 

Господин, который не читал журналов
  и газет, не видел телепрограмм, не слышал
радиоэфира,

шел по улице
    и улыбался

 

Он не знал, что в новостях
    пообещали
  грозу и смерч,
потоп, ураган,
войну и голод

он даже не знал,
  как подавать
в суд, не знал,
на кого, и за что

 

Он щурился солнцу,
пробивавшемуся
сквозь высокие-высокие
      облака
и мял длинными
 пальцами
хлеб в карманах,
припасенный для его
друзей-голубей,
    живущих на площади
Голуби слетались на
его руки и плечи –
со стороны он, наверное,
выглядел перистым
пугалом
    – и терлись о его щетину
   головами,
 шумели и ворковали,
 и Господин, как всегда,
 улыбался


И на его шляпу присела
  маленькая птичка с
    длинным хвостом, и
   прокричала, что
   на причале
   ждут пара голодных котов
   и чаек – пора поспешить,
                            поспеши,
                  поспеши

 

И Господин
  устремился
к причалу,
к котам
и звонко
кричавшим
чайкам,

И увидел корабль,
грузно пыхтящий
в волнах

В кораблике люди,
читавшие паблики,
испугавшись войны,
сбились с курса,
попали
в грозу, и
в панике,
совсем забывали
поесть

 

А Господин, который не слышал новости,
гладил кошку, приманивал
    чаек и
улыбался солнцу,
сочащемуся
сквозь высокие-высокие
Облака

            ***

Мне снится этот мир,
     в котором я могу смеяться,
            плакать,
      танцевать
         или уснуть

Мне снится мир другой,
     и в нем я дерево, змея,
       и камень, и луна,
              и птицы крик,
           и лёд, и соль,
            и тишина

            ***
Зеркало говорит мне: 
«Мы уже были здесь вчера, 
в этом доме 
нет ничего, кроме хлама, 
все цветы здесь 
неживые, 
все краски увяли, 
замки проржавели 
и нечем дышать». 
Я дарю его серебру 
поцелуй, 
смазанный 
запотевшим стеклом 

Lizard on a rock 

You can’t exactly know, 
where you wake up tomorrow: 

you may could feel like 
lizard on a rock, 
or you could feel 
like fish, just sliding over bed, 

or you could be like mouse, 
hiding from the foxe's eyes 

But all you can do all this 
times – just still remembering, 
that major is the light, 
just twinkling in your brittle heart

            ***
Карандаш блуждал по бумаге,
  Стрелки блуждали в поисках цифр,
    Звук дожидался ушей,
              разбивался о стены
        и вновь собирал себя
               в новый источник,
   Каркас искал оболочку,
       Облако уронило дождь

Пальто

Мое пальто висело не в той комнате:
     все спотыкались, ругались,
        пальто изорвалось


Мои ботинки ходили не
                            по тем лестницам:
       топтались, падали,
        их каблуки отпали

Мои глаза смотрели
       не на те мелочи:
             раскраснелись, плакали,
            потеряли видимость


Мои голоса отпевали
       не то прошедшее,
    сбивались, хрипами
      пугали музыку

Мои стихи узнавали
   свои правила:
     дарили буквам
     чужую жизнь

Ночью

Ночью ветер хлопает дверями, 
мне кажется, это ты заходишь 
посмотреть, сплю ли я крепко, 
ночью машины на трассе 
обгоняют ветер, мне кажется, это 
я, разливаю в тишину шум 

Два слова

Когда ты скажешь хотя бы два слова 
И пусть это будет 
правдой 
Может быть, день перестанет 
быть ночью, 

может быть, асфальтом перестанут 
быть травы, 

может быть, я научу тебя 
тайне 
и тайна эта не будет нашей 

может быть, я подожду тебя 
там где 
следы лета не выстланы сажей 

Трамвай

Трамвай, в котором ты встретился
     со своей тенью, безумный
  трамвай, сошедший с рельсов,
  громкий трамвай с глазами
    кошки
  скрипит
 невозможный ритм,
  покидая город,
  трамвай, одичавший
 в кольце своих
  путаных змеерельсов,
 стучит, уносясь с маршрута,
 трамвай без имени,
  затерявшийся
  в модных улицах,
  разлитый по звонкому
  началу дня,
   расколотый,
  надтреснутый,
  избитый ржавчиной прикосновений,
    покидает парк. Утро

            ***
Тот, кто во мне желтый, начертал строчку.
Тот, кто во мне красный, поставил точку.
Тот, кто во мне синий, смотрел на небо.
Небо было белым,
  как мой Никто

***
Птица делает себя
из песка,
 слов,
из бумажных обрывков,
из сна,
из стали,
из беспробудства стекла,
из осколка части целого,
из бесконечного малого,
из круга безвестности,
треугольного пятна следствия,
пара сна,
россыпи льдинок,
хрусталя невысказанного,
птица памяти
в беспамятстве
взлетает навзничь
из ниоткуда

***
Из царства-карства,
машинного, гудящего,
сверхскоростного
сбежало дерево,
сбежало умирать
на пустырь,
голый, пыльный,
растресканный,
зеленить побегами
красную тропу
безжалостности,
давать голубому дышать


   ***
Зубы, растущие из земли,
зубы, которые ты
посадил в нее,
кусают за корни деревья,
хватают за пятки животных.
Зубастые пасти-пропасти
твоей новой земли
ломают челюсти,
жуя твою ржавчину,
сияют клыками твоих
ножей

 


***
Из нитей бус,
повязанных на руки
пленников слов,
из груди ловца снов,
из отблика,
из сияния тепла
перерождения,
из следствия тайны,
из боли забвения,
из вины сотворившего путь,
из отчаяния надежды
ты шьешь себе одежды


 

***
Птицы, выпорхнувшие
из моего сердца,

кричат разными голосами,
птицы, прорвавшие

его плюшевую ткань,
бьются в чужие стекла,
лица-птицы,
цветные птенцы
дешевого ситца,
тающие на ветру перышки,
фигуры нелепого танца,
сбивчивый пульс,
царапины на теле времени

Море

Бурю баюкало
море
Сон берегло
для соли

***

 

Любила 
черный кофе, 
мужские рубашки, 

ценила крепкие рукопожатия, 
вслепую дружбу, 

рисовала фотографии 
тушью, 

крошила маски в молоко 
на ночь, 

делила столбиком 
придорожные строчки, 
препинаясь запятыми, 
нарушала знаки, 
теснила точки, 

танцевала: с поезда прыгала 
на подножку трамвая, 

сводила рельсы парами, 
шаталась, не падая, 

меняла на тумблере фазы, 
создавала 
электрический 
фокус пустого зала, 

всегда оставаясь, она уезжала 
в нежные краски зари

Осколки
 

Что ты хочешь увидеть
на дне
 кофейной чашки?

Черточки-руны —

трещины своего сердца?

Почерневшие

 от сырости

 кольца?

Разбей ее,
изрань свои

 пальцы,
сомни мое
лицо,
проступившее
в узоре
осколков


ровно
настолько,
чтобы не был
горьким
твой утренний кофе

#Impression
На пластиковой грядке
железобетонные детки
на датчиках скорости 
сорок градусов
перегрев
На деревянных палочках
по пластикоым трубочкам
подсоленный гнев
На кривых кирпичах
заплесневелая
рукопись шармолота
пыльный автомат безоружности
коробки передач ломает

Странный Стих
Рыбки в воде 
светлячки 
Корни не могут 
пускать 
Раны затягиваются 
на дне 
Можно лежать 
не дышать 
Мутный несет 
поток 
струящихся 
вдоль 
стены 
свет тишины 
в дрожании 
луны 
спокоен

Дюймовочка 
Ты нашел в цветке 
дюймовочку 
Цветок 
распускался ночью 
А днем тебе было 
не до него 

Лунный танец цветочной 
девочки 
Дрожащие от холода 
крылышки 
ты прикрывал 
рукой 

Солнце 
сушило стебель 
И пальцы 
чужих 
прохожих 
Срывали пыльцу 
с плечей 
Лето 
пальбой 
пылило 
Ливнями 
дыры бурило 
в нежных складках 
цветка 

И девочка 
растерялась 
И в улицах 
затерялась 

и плакала 
в облака
 

Асфальт 

Дети и птицы 
сидят 
на крышах 
Старинных 
многоэтажек 

Опаляемый 
солнцем, 
ущербляемый 
ветром, 
грязнокровный 
асфальт 
стесняется 
своих 
рытвин 

Он так 
мало 
видел 
Он так 
легкосгораем 
в атмосфере 
античного 
города 

Его теснят 
повозки 
сверхскоростных 
колесниц 
пересылаемых данных 
Его ломают 
лошадиные 
ноги 
женщин, 
закованных 
в 
острокаблучные 
туфли 

Его засыпают 
упреками 
Разбитые 
стекла 
ненужных 
витрин 
фальшивых 
супермаркетов, 
кожгалантерей, 
галантных 
продавцов 
чаепития 
под крышей, 
на которой 
лежат 
старики 
и вороны 


***
День, чистый как поцелуй 
двух влюбленных, 
попавших под 
проливной дождь, 

смеялся из-за 
немытых окон 

День, несказанно 
влюбленный 
в собственную 
внезапность, 
показывал 
лужицы, 
отражался 
на рожицах 
бульварного 
небосвода, 

светился в 
бензиновых 
каплях цветасто, 
танцевал 
в механической 
пасти города

Фарфоровая лошадь 

Хочу обниматься 
с большой лохматой собакой, 
уметь быть другом, 
лаять только от радости 

Фарфоровую лошадь 
со стеклянными глазами 
кормить алкалиновым сахаром 
не хочу 

Газета 

О тебе нарисуют газету, 
Разместят твое фото с собакой, 
Запечатают буквами землю, 
Разукрасят печатями даты, 
Оболванят безрамные плечи, 
Обездумят бездомные руки, 
Обезгранят ранимые стоны, 
Обесцветят горящие цифры, 
Обесформят угрюмые брови, 
Обесценят горячие думы, 
Обезглавят названием боль


Сквозняк 

Чужие вещи 
лежат во мне 
Я старый шкаф, 
полный ненужных 
мыслей 

Вот комната, 
где старые платья 
танцуют 
на крюкастых 
вешалках 

Вот заблудившаяся 
надежда 
мяукает 
под голой 
батареей 

Вот клавиши 
черно-белых 
снов 
воркуют 
на растресканном 
балконе 

Пыльные шторы 
выбрасываются 
из окна 
испуганным голубем 

Сквозняк из 
прошлогоднего дома 
усталой тенью 
отражается 
в зеркале 

Солнечный луч 
опыляет ржавчину

https://www.stihi.ru/2018/08/30/4331

Шоколад
 

Где-то в параллельном мире есть волшебное ведро,
В котором слезы превращаются в шоколад.
Пузатое ведро с дыркой в блестящем боку,
Густой горячий шоколад струится (можно добавить орешки).

Мальчики и девочки подходят, держа стаканы,
Коробочки, кто смелый, ловит прямо ртом, потом отбегает, отряхиваясь.
Неиссякаемый поток шоколада для кого-то, кто с нами не пересекается (по определению).
Так работает закон сохранения энергии,

Так материя неизменно о нас заботится,
Выплескивается энергетически,
Не предаваясь гласности,
Не нарушая баланса,
Соблюдая все правила безопасности,
Так слезы –
Рано или поздно —
Где-то превращаются в шоколад.

***
В буднично-серых, как
Фото на паспорт,
Объятьях антицветастых
Вянут шаги твои, 
Вязнут побеги,

Капают сны на деревья
Чужие, 
Ветки ломают напрасно,
Нежное комкают,
Пылкое гасят

 

***
Я раскрашивал снег
в суету твоих линий,
в нервный холод застывших
мгновений,

я разыскивал в памяти
инея
имя,
«никогда» заменял
на «или»


Теперь все можно
Теперь все можно:
быть большим,
не держаться за руку,

на границах менять имена,
в защитных очках быть
неузнанным,
никому не обуза,
нисебе не друг.

Теперь все можно:
несбыточное упростили
до сложного,
сложили малое,
занесли в треугольники
календарей
пустоту,
распавшуюся на цифры
римских, арабских,
неандертальских
прописей
на новогодних открытках,
с пустыми словами
о вечности


История
Я солидный и взрослый,
но иногда
прячусь в трамвае,
включая «Кино»
в наушники.

Вонючий, разбитый трамвай,
где мне совсем не место.
Я хочу уехать на нем в детство,
беззаботное детство,
которого не было.
В историю, которая ни с кем
не происходила,
в чудесный незыблемый мир,
окольцованный рельсами



 

Streets as a lines

Streets as a lines on my palm
Streets as many cold houses - no one is mine
Streets like veins inside me, radiated from heart
Streets with no names, sunny, bloody and smart

Pocket angel

Верящий в сказки, 
Живущий на улицах, 
Слышащий Песню во всем, 
Мой карманный ангел, 
Оттолкнувшись от крыши,
Бежит

Believing in tales,
Leading a street-life,
Listening Song in all things,
My pocket angel,
Pushing off from the roof floor
Is running

Дерево
Я думал, что умею летать,
Или думал, что не могу ничего.
Оказалось, я просто дерево,
Живое, пока может дотянуться
До Воды

Лист
Лист, сорванный весной, 
Брошенный, пожелтевший в середине апреля, 
Заштрихованный хрупкими прожилками, 
Насквозь светящийся, 
Видящий солнце, 
Безответное тепло, 
Далекое, 
Уплывающее на закате 
В вечность, 
Недостижимое лето, 
Неслучившееся, но громкое, 
Долгое утро 
Ливень росы слез

***
Мы будем простыми 
как камни 

Ветхий дом будет чистым и теплым 

Отравленных зерен 
доверчивым птицам 
в холодном снегу не заметить 

Гнездам на ветках 
далеких деревьев 
птенцов не ронять на асфальт

© Copyright: Елизавета Лещенко, 2019 
На Стихи.ру
https://www.stihi.ru/2019/02/10/9004

Балерина

Когда балерина превращается в голубя, это всего лишь фокус
Когда картина становится дверью, 
Это всего лишь иллюзия,
Когда побеги превращаются в поросль,
Это живое слово,
Когда слова понимают птицы,
Это исскуство жить

bottom of page